Нефть: благо или проклятие

2001 год стал для Казахстана особенным. Во-первых, он был ознаменован созданием ШОС – организации, сформировавшейся на основе успешных переговоров по урегулированию границ между КНР и государствами СНГ. А во-вторых, запертая в «континентальной» ловушке казахстанская нефть пробила наконец-то «окно» в мир, передает kazpravda.kz.

Экономика ХХ века подарила миру множество новых терминов, связанных с интенсивным освоением углеводородов: «голландская болезнь», «перегрев экономики», «ресурсное проклятие». Но чтобы «заболеть» тем же голландским недугом, надо было изрядно постараться. Это, можно сказать, болезнь «аристократов» – вызывается полноводной рекой «нефтедолларов». У нас же на заре независимости текли «ручейки».

Современная нефтяная отрасль сформировалась далеко не сразу. Для ее становления требовались опыт, инфраструктура и новые технологии. Многие вопросы приходилось решать практически с нуля. Ведь при СССР все предприятия нефтяной отрасли управлялись из центра. Высшее партийное руководство Союза не допускало Казахстан к самостоя­тельной разработке и добыче углеводородного сырья.

Ярким примером того, что казахстанская нефть требует особого обращения, стал пожар на Тенгизе. 23 июля 1985 года во время буровых работ одна из скважин выдала мощный фонтан нефти, который воспламенился. Поднялся столб огня высотой 250 метров. Продолжительность выброса составила более 400 суток.

Министерство нефтяной промышленности СССР не справлялось с пожаром. Рассматривался даже вариант направленного атомного взрыва.

Пожар в итоге удалось погасить совместными усилиями советских нефтяников и зарубежных специалистов. Среди них были сотрудники «Шеврона», который впоследствии стал первым инвес­тором, рискнувшим вложиться в наши недра.

«Оглядываясь назад, можно сказать, что сотрудничество между молодой республикой и «Шевроном» помогло существенно снизить инвестиционные риски нашей страны. «Контракт века» дал позитивный сигнал другим крупным нефтяным компаниям, которые в то время еще только задумывались об инвестициях в Казахстан», – подчеркивал в своих воспоминаниях Нурсултан Назарбаев.

Почему же инвесторы не желали идти в Казахстан? По уровню риска нас ставили в то время на один уровень с Афганистаном. После развала СССР всю территорию бывшего Союза охватили пожары гражданских и межэтнических столкновений. Везде, кроме Казахстана, лилась кровь, хотя и нам предрекали подобный сценарий.

А значит, не только «черное золото» спасло республику от кризиса и падения в финансовую пропасть. Стабильность – вот наш основной капитал на протяжении всех 30 лет независимости.

Именно стабильность обеспечила приток инвестиций в базовые отрасли, приток кадров и лучших технологий, что позволило сгладить сложности транзитного периода. Как следствие мы быстрее всех в СНГ перешли на рыночные рельсы. А ведь это была потрясающая по уровню сложности задача.

Возьмем только «черное золото». Мы не могли добывать нефть на богатейших месторождениях без урегулирования границ. В частности, без четкого определения правового режима Каспийского моря.

Не было нормативного регулирования сферы. Только в 1995 году появился Закон «О нефти». И наконец, другая не менее важная проблема – отсутствие инфраструктуры, которая позволяла бы выходить на международные рынки. Тенгизское месторождение требовало отдельной экспортной системы.

Казахстану нужно было прорубить окно в мир. И самым первым и одним из ключевых проектов новой инфраструктурной реальности стал Каспийский трубопроводный консорциум. Нефтепровод общей протяженностью 1 510 км прошел по территории Атырауской области Казахстана и четырех субъектов РФ – Астраханской области, Республики Калмыкия, Ставропольского и Краснодарского краев с выходом на морской терминал в Новороссийске.

Конечно, удалось не все и не сразу. Переговоры шли с трудом. Прорыв случился лишь после того, как Нурсултан Назарбаев приехал для решительного разговора в Россию.

«Я поручил подготовить краткую и понятную даже кухарке записку, где наглядно – в таблице – показать, сколько Россия в случае отказа участвовать в строительстве нефтепровода потеряет денег, которые она могла бы получить за счет транспортировки нефти через свою территорию. Б. Ельцин лежал в Кремлевской больнице. Я поехал к нему в больницу. После двух часов беседы вопрос был решен», – вспоминал позже ­Нурсултан Назарбаев.

И вот 6 декабря 1996 года был подписан Договор акционеров КТК. В 1999 году началось строи­тельство нефтепровода, и уже в октябре 2001 года первая очередь была запущена, на танкер погрузили первую нефть. Сегодня это важнейшее звено в евроазиатской системе транспортировки, играю­щее значительную роль в укреплении мировой энергетической безопасности.

В целом благодаря политике Первого Президента Казахстан, не имеющий выхода к морю, фактически с нуля создал разветвленную сеть транзитных маршрутов.